Викториан летел всё вниз и вниз, сквозь колодец с янтарными стенами. Иногда его полёт то замедлялся, то вдруг ускорялся. Ему не было ни холодно, ни тепло, ни страшно, ни весело. Откуда-то слабым эхом, пробиваясь сквозь стенки колодца, переливчато звучала арфа и флейта. Это было похоже на долгий, затяжной сон, от которого сложно проснуться.

Страх не давал ему спать. Никанору Ивановичу стали всё чаще сниться плохие сны. Всё чаще сном ему казался весь окружающий мир. Этот «мир» для него давно сузился до размеров его Дворца, который он предпочитал не покидать без надобности.

— Как вам у нас? — спросил  часовщик.
— Странно. Как будто всё неживое… Я же вам сказал, что ваш король голый. Он вас не любит. Горожане будто спят. И я даже не знаю, что из этого тупее: быть голым королём и не любить свой народ, или спать с открытыми глазами.

Я пишу рассказы и повести, когда есть идеи и в голове вызревает сюжет. Недавно стала писать одну фантасмагорию под названием «Тень» про Город, где все часы идут неправильно. Однажды там появляется некто Викториан и заговаривает со старым часовщиком…